Ночью, сквозь сон, то и дело слышались необычные звуки. Казалось, кто-то большой прикасался к бортам «Михаила Сомова» жесткими и шершавыми ладонями, то гладил металл, то постукивал как по столешнице пальцами. Едва рассвело я выглянул в иллюминатор. Все стало понятным…

Не зря говорят: чем дальше на Север, тем меньше шансов увидеть привычное солнце. В это время года оно надолго оставляет купол планеты. Вместо неба над морем нависла серая вата. А море сплошь усыпано белоснежными осколками льда, большими и маленькими. Как будто прошел недавно мощнейший осенний ледоход, ускоряющийся под упругими ударами сквозного ветра…

Поморы называют кромку льда «рычарой». Теперь я понял смысл названия. Большие льдины, впритык проходящие вдоль бортов, действительно словно рычат. Рычат угрожающе: остерегайся нас, стальной странник!

У нас с Александром новый досуг. У одного из полярников мы скачали видеофильмы. Целых сто гигабайт. Теперь каюта-читальня стала еще и кинозалом. Свободное от исследований, наблюдений и съемок время проходит шустро.

Вечереет. «Сомов» вновь запустил двигатели. Идем на острова Средний и Русский. Впереди мыс Челюскина.

А вот как описывает свои впечатления другой полярник:

Холодные моря, суровый закованный льдом океан, огромные и совсем маленькие острова со своей ни на минуту не утихающей жизнью, таинственные далекие и близкие айсберги, торосы. Это — Арктика! И она, как мы убеждаемся, перспективна не только для прогнозов погоды… Тихо плывут над морем белесые облака и тихо падают на борт корабля хлопья мокрого снега…

Еще одна бессонная ночь на «Сомове». Определенно, часовые пояса настолько перепутались в голове, что организм перестал ориентироваться во времени суток. А может быть спать не дают эти непривычные звуки движущегося льда за перегородками? До четырех утра читал очередной роман.

Новый день и новая картина в окружности иллюминатора. Море чисто, а судно устойчиво идет вперед, властно взрезая и разваливая острым носом зыбкую поверхность воды. «Сомов» оставляет за собой снежисто-лохматый кильватерный след. Волна становится все круче и говорливее. Кстати, заметил, в разных морях волны разговаривают по-разному. Здесь, на севере они сухо шелестят, а проносясь мимо рокочут. Да и палитра у них разная. Особенно это видно на границах смешения. Например, Баренцево имело зеленоватые, светло-стальные оттенки. А Карское – иссиня-черное, мрачное, с густыми тонами…

Идем на юго-восток к островам Среднему и Русскому. В полдень в динамиках звучит команда: грузовой бригаде выйти на палубу для общесудовых работ. Выходим и мы. И… попадаем в царство льда. Наверху над капитанским мостиком ощущаешь это особенно остро. Куда ни кинь взор, кругом ледяные глыбы размером с футбольное поле, осколки этих полей, просто льдины и льдинки. «Сомов» без страха идет сквозь преграды, не юлит и не сворачивает. Пока у него достаточно сил и мощи, чтобы продавливать их, отталкивать от себя, словно это и не арктический лед, а легкий пенопласт.

Некоторые ледяные площадки белы до стерильности. Другие льдины похожи на огромные изумруды, покрытые белым снежным покровом. Есть целые хоккейные коробки, измазанные бурыми пятнами, на них совсем недавно отдыхали кольчатые нерпы. А на одной льдинке нам даже удалось запечатлеть отпечатки лап белого медведя. Наблюдательность и зоркий глаз в этих краях многое значат!

У моря было много имен. В 1913 Русское географическое общество утвердило нынешнее. Свою лепту в это внес адмирал Колчак. Вот, что он писал в своем научном труде, посвященном льдам Карского и Сибирского морей: «… Некоторые географы приняли термин «Норденшельдское море» после плавания Норденшельда (шведский исследователь Арктики) на «Веге» в 1878 году. С этим трудно согласиться, так как первое плавание по этому маршруту было совершено в 1735 и 1736 годах лейтенантом Прокчищевым на дубль-шлюпке «Якутск», а второе лейтенантом Харитоном Лаптевым в 1739 и 1740 годах на том же судне…».

Если заглянуть глубже в историю освоения моря Лаптевых, она началась еще в семнадцатом веке. В 1629 году сибирские казаки прошли на лодках всю Лену и достигли ее дельты. В 1633-м русские первопроходцы Иван Ребров и Илья Перфильев на кочах проплыли вдоль побережья от устья Лены до реки Яна, где поставили острог. В 1636 году Ребров достиг устья реки Индигирка, пройдя таким образом из моря Лаптевых в Восточно-Сибирское море. В рамках Великой Северной экспедиции, Дмитрий Лаптев во главе Ленско-Колымского отряда описал морское побережье от дельты Лены до пролива в Восточно-Сибирское море. Сейчас этот пролив носит его имя. Однако детальное картографирование побережья сделал Петр Анжу. В 1821-1823 годах он преодолел свыше 14 000 километров на санях и лодках в поисках Земли Санникова. В ходе отдельных экспедиций в 1892-1894 и 1900-1902 годах барон Эдуард Толль также исследовал море Лаптевых. Он пропал без вести на Новосибирских островах…

Удивительное создание, ЧЕЛОВЕК! Вялые и бессильные люди специально выдумывают пределы людских возможностей и достижений, чтобы скрыть свое бессилие. Иные не знают и не хотят знать этих границ. Позади – все, что может быть дорого и близко: семья, дом, друзья, интересы, все, что связывает с себе подобными. Впереди – мечта, конечная цель импульса, который гонит этих иных, вперед в неизвестность!